Глазами православного путешественника



ЗА ПРАВОСЛАВИЕ
Недавно прочитал интересную книгу, представляющую нашу Русь-матушку времен царя Алексея Михайловича Романова глазами православного путешественника. Называется она "Путешествие Антиохийского патриарха Макария в Россию в половине XVII века, описанное его сыном, архидиаконом Павлом Алеппским". Это своего рода записки, сделанные Павлом в период первого трехлетнего пребывания его отца в России, где он занимался сбором пожертвований.
Читая дневники, нельзя не удивиться тому, с каким восторженным изумлением автор излагает, казалось бы, естественные факты даже на взгляд современного русского человека о самых разных предметах повседневной жизни: о церковных службах, об отношениях
с иностранцами, об архитектуре Руси, о ее сказочном разнообразнейшем богатстве, о трапезах и т.п. Призываю всех, кто интересуется историей, обязательно почитать эту работу, которая имеет не только научную ценность, но и поможет многое понять о современной жизни нашего общества. Для убедительности приведу выдержки из "Путешествия". При цитировании по возможности будет сохранена орфография текста и образность языка автора и переводчика.
Уже о первой церковной службе в украинском храме архидиакон Павел пишет: "Тут-то впервые мы вступили в топи и борения, и настало для нас время пота и труда, ибо во всех казацких церквах до земли московитов вовсе нет стасидиев (сидений), даже для архиереев. Представь себе, читатель: они стоят от начала службы до конца неподвижно, как камни беспрестанно кладут земные поклоны и все вместе, как бы из одних уст, поют молитвы; и всего удивительнее, что во всем этом принимают участие и маленькие
дети. Усердие их в вере приводило нас в изумление." [2, c. 2]
"Что скажешь об этих порядках, от которых поседели бы младенцы, о царе, патриархе, вельможах, царевнах и знатных госпожах, кои стоят на ногах в этот день мясопуста с утра до вечера? Кто поверит этому? Они превзошли подвижников в пустынях" [3, c. 44].
После страстной седмицы и наступления Пасхи автор пишет:
"Мы не могли придти в себя от усталости, испытанной нами во всю эту неделю. После этого мы несколько дней прохворали от боли в спине и ногах." [3, c.203].
Павел подробно описывает совершаемые поклоны при входе в церковь, во время службы от ее начала до конца, "при произнесении умилительного имени Богородица", на улице - поясные поклоны, когда проходят мимо дверей церкви, перед иконами, которые выставлены на дверях домов и лавок, над воротами городов, крепостей и укреплений, при входе в дом пред иконостасом.
Восторженное в целом описание всего увиденного в Московии вдруг сменяется негативным отзывом: "Когда они приходили к нашему владыке-патриарху за получением благословения, то, помолившись на иконы и поклоняясь присутствующим, они приближались к нему,
дабы он благословил их по московски… Исполать им! О, как они счастливы! Ибо все дни их радостны как праздник: нет заботы о хараче, о потерях, о долгах, а есть забота лишь о том, чтобы спешить из дома в церковь, из церкви домой, в благодушном настроении, ликующими и радостными. Впрочем, это народ непросвещенный и умственно неразвитый, и что касается зависти и пороков, всех вообще, то они этого не знают." [2, c. 110]
И буквально следом он пишет прямо противоположное: "Московиты известны своими знаниями, мудростью, проницательностью, ловкостью, сметливостью и глубокомысленными вопросами, которые ставят в тупик ученых и заставляют их краснеть" [2, c. 119].
"… воеводы в этой стране люди ученые, законоведы, философы, логично рассуждающие, любят тонкие вопросы, глубокомысленные споры. Они приобретают знания от наставников, к ним приезжающих, от патриархов и архиереев, коих они обыкновенно расспрашивают и, когда те ответят на их вопросы, подчиняются … Они не имеют пристрастия к вину и веселью. У воевод киевских мы видели целые воза книг, но что Киев в сравнении с Москвой? Все это происходит от их любви к знанию; они знают по пядям даже нашу страну и ее историю" [2, c. 136-137].
Как объяснить столь противоречивые отзывы отца Павла? Учитывая его многочисленные жалобы на длительность церковных служб, его удивление предпочтительным почитанием небесных заступников перед земными владыками, можно предположить как раз то самое его внутреннее упорство в отстаивании своих знаний. Он не упоминает понятия благодати, без которой немыслимо выстаивать эти самые службы. Видимо, уже тогда "просвещенному" Востоку были навязаны представления о "дремучести" русских людей. Неоднократно о. Павел, путешествуя по разным городам Руси, отмечает повсеместную грамотность.
"… все они за исключением немногих, даже большинство их жен и дочерей, умеют читать и знают порядок церковных служб и церковные напевы; кроме того священники обучают сирот и не оставляют их шататься по улицам невеждами." [2, c. 2]
Ни о каком непротивлении злу насилием на Руси в то время не могло быть и речи. Зло каралось без пощады, уже тогда была не протоптана тропинка, но проложена широкая дорога в Сибирь для свершения преступившими закон трудовых подвигов на благо Руси.
"Мы заметили, что они казнят смертью, без пощады и помилования, за четыре преступления: за измену, убийство, святотатство и лишение девицы невинности без ее согласия… Непременно сожигают также содомита" [3, c. 157].
Особенное попечение наши предки имели о сохранении в чистоте православной веры и о государственной безопасности. Здесь незыблемо было соблюдение строжайших законов. Ясно понималась опасность, исходящая от турок и "франков". И это не удивительно, т.к. страна только что пережила смутное время, и роль и нравы иностранцев были еще свежи в народной памяти.
"О, какой это благословенный народ! и какая это благословенная страна! Великое достоинство ее в том, что нет в ней совершенно
ни одного чужого иной веры, а только чисто православные, верные и набожные" [2, c. 27].
"… чужестранного архиерея и других монашествующих лиц не пускают бродить по городу, разве только с дозволения царя для исполнения необходимых дел...
Когда кто смотрит - избави Боже! - на пушки или крепость, того немедленно отправляют в заточение, говоря: "ты шпион из турецкой страны". Словом сказать, московиты крепко охраняют свою страну и свои владения" [2, c. 104].
"… Когда приедет посол от турок или от франков, его вводят в приемную палату не по лестнице церкви Благовещения, а через наружную дверь, что на средине дворцовой площадки, ибо в деле веры они держат себя весьма далеко от иностранцев." [3, c. 19]
"Что же касается сословия священников и монахов, то они отнюдь не смеют разговаривать с кем-либо из франков: на это существует строгий запрет.
В этом городе живет много франкских купцов из немцев, шведов и англичан ..." [3, c. 78-79].
"... Мы удивлялись не на взрослых, а на маленьких, видя, как они своими пальчиками творят крестное знамение по-московски. Как они умеют, будучи маленькими, творить такое крестное знамение? Как умеют кланяться присутствующим? А мы не умели креститься подобно им, за что они насмехались над нами, говоря: "почему вы проводите каракули на груди, а не ударяете пальцами о чело и плечи, как мы?" Мы радовались на них. Какая это благословенная страна, чисто православная!" [2, c. 109]
Постоянно сопровождая патриарха Макария, Павел имеет возможность наблюдать царя и в церквях, и на трапезах, и на приемах послов. Все наблюдения он скрупулезно заносит в дневник. Вот некоторые из них.
"О добродетелях этого царя нам рассказывали, что во все дни года он имеет обыкновение, в день памяти каждого святого, во имя коего имеется церковь в этом городе, - а в нем есть церкви в честь святых и праздников на целый год, бывает даже более (одного праздника в день) - имеет обыкновение, в большую часть праздников главных святых, отправляться в их церкви, причем идет пешком, не желая ехать, из любви и благоговения к ним. Он стоит от начала обедни до конца с непокрытой головой, как всякий другой человек, и непрестанно кладет поклоны пред иконой святого того дня, ударяя челом о землю с плачем и рыданием. Так он поступает пред людьми. Внутри же своего дворца он и царица, как рассказывают, ведут образ жизни превосходнейший чем святые, в постоянном бдении и молениях в своих церквях по целым ночам" [3, c. 94].
А вот что пишет Павел о посещении царем монастыря св. Саввы. Новый корпус для расслабленных и больных монахов еще только достраивался, а в старом, куда зашел царь, стоял сильный, отвратительный и зловонный запах: "Царь попросил нашего патриарха прочесть над ними молитвы, дабы они исцелились, а по прочтении молитвы благословить их. Всякий раз как наш владыка благословлял одного из них, царь, вслед за владыкой, подходил к нему и - о удивление! - целовал его в голову, уста и руки, и так до последнего." [4, c. 134]
И, конечно же, в дневниковых записях много места уделено патриарху Никону, с которым патриарх Макарий общается на многочисленных церковных службах, на трапезах, на приемах и у царя, и у самого Никона. Записывает он и то, что ему удается узнать о Никоне от его окружения, в частности о том, что тот издав царских указ, получил безраздельную власть, что называется, казнить и миловать.
"Доход монастыря Св. Троицы равен трети царского дохода, но патриарх Никон присвоил себе половину этого дохода, говоря:
"патриарх имеет на это больше права". Он взял также большую часть царских сокровищ монастыря… Монахам же осталось совсем немного… Никон возвысился над положением иерарха и стал ведать государственные дела, и все начали его бояться. Тогда как (прежде) всякий архимандрит поставлялся и сменялся только по приказанию царя, патриарх Никон уничтожил этот закон: стал ставить и сменять их без спроса…''
"В последнее время он дошел до того, что отставил от должности келаря монастыря Св. Троицы и заточил его в один монастырь, хотя тот, по своему значению, был третьим правителем, ибо в этой стране считают трех правителей: царя, патриарха и келаря Св. Троицы" [3, c. 162].
Особое место уделено в записях отношениям царя и патриарха Никона.
"Какое великое чудо мы видели! Царь стоит с непокрытой головой, а патриарх в митре. О, люди! Тот стоял, сложив руки крестом, а этот с жаром ораторствовал и жестикулировал перед ним: тот - с опущенною головой, в молчании, а этот, проповедуя, склонял к нему свою голову в митре; у того голос пониженный и тихий, а у этого - толстый и громкий; тот - как будто невольник, а этот - словно господин. Какое зрелище для нас! Бог свидетель, что у нас сердце болело за царя. Что это за чрезвычайное смирение!" [3, c. 145]
Очень впечатлил Павла крестный ход на празднование Входа Господня в Иерусалим. Ход шел по коридору, образованному стрельцами.
Патриарх участвовал в ходе верхом на специальной лошади, которую вел за длинную узду царь (в его отсутствие царский наместник). Перед ходом на санях везли огромную вербу, украшенную изюмом, леденцами, яблоками. Под ноги патриаршей лошади отроки взапуски расстилали кафтаны, от гула колоколов дрожала земля, патриарх осенял крестом народ направо и налево. По окончании хода патриарх устраивает трапезу, на которой царь занимает первое место за столом. "При уходе царь обыкновенно получает 100 золотых динаров в дар, как бы вознаграждение за свой труд, именно за хождение в крестном ходу и за то, что он вел поодаль своим мизинцем за повод патриаршую лошадь.
Нам передавали, что ежегодно эти сто динаров царь кладет в свою казну на хранение на издержки своего погребения, так как деньги эти заработаны его собственным потом и трудом...
Патриарх дает ему также три сорока соболей, два куска бархата и два куска атласа за его хождение, в то время как патриарх ехал верхом.
Затем в столовую привели нищих, слепых, увечных, безногих и поставили для них столы близ патриарха" [3, c. 179].
Павел становится косвенным свидетелем первого конфликта царя и патриарха Никона. Как не покажется странным, но конфликт произошел из-за нарушения Никоном обрядовой части церковной службы на праздник Крещения Господня. Здесь надо заметить, что царь знал порядок совершения церковных служб ничуть не хуже патриарха Никона. Эти вопросы лежали в основе проводимой ими обоими церковной реформы, поэтому отступление от греческого обряда, который надлежало свято блюсти, было воспринято царем, как предательство.
Впереди был демонстративный уход Патриарха Никона в 1658 г. в Воскресенский Новоиерусалимский монастырь, его продолжительное отсутствие. Наконец, 12 декабря 1666 г. он был лишён не только патриаршего достоинства, но и епископского сана и сослан в Ферапонтов Белозерский монастырь. На его суде присутствовал и Антиохийский патриарх Макарий (это был уже его второй приезд в Россию).
Еще при царе Алексее был прекращён дальнейший переход земли в собственность духовенства, и признанные тяглыми землями, очутившиеся в руках духовенства, были возвращены обратно в тягло, было отменено участие патриарха в государственных делах.
Далее сын царя Алексея Петр I в 1700 г. упраздняет патриаршее управление и прорубает "окно в Европу", через которое на Русь ливнем хлынуло все то, чего не без основания опасались на Руси и к приему чего были не готовы.
Указ Петра I, изданный в 1702 году, провозглашал веротерпимость одним из главных государственных принципов. "С противниками церкви надо поступать с кротостью и разумом, - говорил Петр. - Господь дал царям власть над народами, но над совестью людей властен один Христос". В открытое "окно" хлынули кирхи и костелы. Но в отношении старообрядцев этот указ не применялся. В 1716 г. им для облегчения их учета была предоставлена возможность полулегального существования при условии платить "за оный раскол всякие платежи вдвое".
За совращение в раскол (совращением считалось всякое старообрядческое богослужение или совершение треб) как и до Петра I полагалась смертная казнь, что было подтверждено в 1722 году. Старообрядческих священников объявляли либо расколоучителями, если это были старообрядческие наставники, либо изменниками православию, если они раньше были священниками, и наказывали и за то, и за другое. Раскольничьи скиты и часовни разорялись.
Был учрежден Всешутейший, Всепьянейший и Сумасброднейший Собор - одна из затей царя, имеющая целью развлечения, питейные увеселения, карнавальные действа и так далее; своеобразная шутовская "орденская организация", объединявшая царских единомышленников.
Стало приветствоваться табакокурение.
Государственный маятник с большой амплитудой резко качнулся в другую сторону.

Литература: "Путешествие Антиохийского патриарха Макария в Россию в половине XVII века, описанное его сыном, архидиаконом Павлом Алеппским". Перевод с арабского Г. Муркоса (По рукописи Московского Главного Архива Министерства Иностранных Дел). Выпуски 1- 4, М., Университетская типография, Страстной бульвар, 1896.
Подборку сделал А.И. Кургузов




 
По теме
Игра “Кто я?” – это занимательное и увлекательное развлечение, которое позволяет провести время с близкими и друзьями.
Неделя детской книги продолжается… 28 марта для учащихся 3-их классов Волоколамской СОШ №2 в рамках «Недели детской книги» прошла онлайн-встреча «По Фант-Азии пешком, или как путешествовать по разным мирам,
28 марта в Центре детского творчества (здание "Одиссея") в формате литературной гостиной прошёл заключительный этап муниципального конкурса литературного творчества "Плетение словес" в рамках открытого детско-юношеского
«Житель г. Зарайска осужден за вождение автомобиля в состоянии алкогольного опьянения» Зарайский городской суд вынес обвинительный приговор по уголовному делу в отношении В. Он осужден за совершение преступления,
Город Зарайск
Работают прекрасные специалисты - Газета Встреча Отделению детской хирургии Дубненской больницы исполнилось 3 года. Оно было открыто в марте 2021 года в условиях нового хирургического центра Дубненской больницы.
Газета Встреча
В Долгопрудном прошла коллегия по вопросам парковочного пространства - Единая Россия Долгопрудный Секретарь местного отделения партии «Единая Россия», глава г.о. Долгопрудный Владислав Юдин провел коллегию, темой которой стала острая для городского округа проблема - брошенные машины во дворах.
Единая Россия Долгопрудный