Вкус американской тушенки

История военного ребенка Матвея Воронова, тестя Андрея Гальченко
Мне не пришлось пережить ужасы и страдания поколения Великой Отечественной войны. Да и мои родители по малолетству вряд ли ощутили все, что принесла с собой война: бомбежки, недоедание, скорбные извещения о смерти близких или письма с робкой надеждой: «Пропал без вести». Помню другое: праздничное настроение родителей ежегодно в День Победы 9 Мая, поездки в центр Москвы, где собирались уже немолодые люди в гимнастерках и пиджаках с медалями и орденами.

Они поднимали над головой написанные от руки листы бумаги: «15-й стрелковый полк, 3-я танковая бригада, 5-й десантный батальон»… Потом эти объявления сменили другие:  «13-я стрелковая дивизия, 2-й гвардейский танковый корпус, 3-я ударная армия»…
Теперь на Театральную площадь перед Большим театром приходят совсем старые люди с наградами, в тех же бережно хранимых гимнастерках, кителях, морских форменках, но на табличках в их руках уже иные слова: «1-й Белорусский, 3-й Украинский, Прибалтийский»... И к этим табличкам с названиями фронтов, на которых сражались сотни тысяч, миллионы солдат, приходят не роты, взводы, а с десяток убеленных сединами ветеранов той Великой войны. Их уже почти не осталось. Зато еще живы их дети, заставшие военные годы.
Тесть мой – из тех самых детей войны. Да, он не воевал. Да, он не знает, что такое фронт. Но это не значит, что его не коснулась война… Матвей Владимирович Воронов встретил первый день войны в неполные семь лет, но помнит его очень четко, словно это произошло не 72 года тому назад.
– В тот воскресный солнечный день родители обещали сводить нас на недавно открывшуюся Всесоюзную сельскохозяйственную выставку. Вбежав в очередной раз около 12 часов поторопить родителей, я увидел их напряженные лица – они слушали по радио – был тогда у нас новейший отечественный приемник СИ-235 – сообщение о начале войны, бомбежке советских городов, первых жертвах, – вспоминает Матвей Владимирович. – Наша Панская улица на окраине Москвы у Бутырской заставы никогда не отличалась многолюдьем. Но тогда мне показалось, что она была вся заполнена людьми. Они напряженно, в глухом молчании слушали разносившиеся из фонарных репродукторов слова. Помню первую воздушную тревогу в июле первого лета войны. Под звуки сирен по улице бежали полуодетые люди, запомнилась женщина в одном чулке с ребенком на руках. Здесь не было ни станций метро, ни убежищ. В полукилометре от нашего двухэтажного дома возвышалась единственная в округе шестиэтажка с бомбоубежищем в подвале. Это здание, теперь их зовут сталинками, и теперь стоит у метро «Дмитровская».
Позднее мы пережидали налеты, сидя на крыльце своего дома, следили, не возникнет ли силуэт немецкого самолета в перекрестии лучей прожекторов, слушая грохот разрывов зенитных снарядов. Пришлось как-то мне, семилетнему мальчишке, вместе со взрослыми тушить загоревшиеся от зажигалок дровяные сараи во дворе нашего дома. Москва в довоенные годы, как и в десяток, а то и побольше послевоенных лет, отапливалась дровяными печами. Больших разрушений я не помню, но около своей школы после попадания фугаски было снесено с полдюжины деревянных домов. Сквер, возникший на их месте на Бутырской улице, застроили лишь в семидесятые годы.
Еще отчетливо помню долгие очереди за хлебом по карточкам в булочной, куда мы были прикреплены. Я ждал с нетерпением того момента, когда можно будет схватить с чашки весов довесок – тонкий ломтик черного хлеба. Событием в моей жизни было получение по карточкам, кажется, в году сорок третьем, американской тушенки. Ее вкус я ощущаю во рту до сих пор.
Еще одним событием, оставшимся в моей памяти с военных лет, стал вечер в начале августа 1944 года. Было еще светло, мы играли в футбол около дома, когда вдруг небо разорвали лучи прожекторов и залпы орудий. Мне казалось, что этих залпов было очень и очень много. Это был первый салют в Москве в честь освобождения Орла и Белгорода. Потом это стало обыденным явлением, иногда победные салюты звучали дважды в день, удивлялись мы, когда их не было.
В то же лето у нас неожиданно появился двоюродный брат отца, майор. На нем была гимнастерка с темными следами крови, голова забинтована. Он лежал в подмосковном госпитале после ранения в Белоруссии. Военный инженер-строитель, мой дядя со своим батальоном строил мост, когда к нему подошли вырывавшиеся из окружения немецкие солдаты. Он не растерялся, бросился со своими саперами в атаку и был ранен в голову. Позднее мы узнали, что его наградили орденом Боевого Красного Знамени. Дядя подарил мне военную карту, наверное, небольшого масштаба. На ней были нанесены крупные и мелкие города Украины, Белоруссии, Молдавии. И потом почти каждый вечер после последних сообщений по радио я отмечал красным карандашом освобожденные города и поселки. И очень расстраивался, если отмечать было нечего. Мне казалось, что каждой красной точкой я приближаю конец войны.
Вместе с одноклассниками, кажется, уже осенью 1944 года, мы поехали на Садовое кольцо смотреть прохождение колонны немецких военнопленных во главе с генералами и офицерами. Шли они медленно. И меня очень удивило, что было очень мало охраны, – это ведь были враги. Москвичи молчали, они просто без выкриков, осуждающих жестов смотрели на пленных немцев, словно это было обычное событие, само собой разумеющееся дело.
Навсегда в памяти остался День Победы 9 Мая 1945 года. Еще утром я не пошел в школу, день был объявлен нерабочим. К вечеру мы со старшей сестрой поехали на Красную площадь. Часам к пяти она была полностью заполнена народом. Мы стояли у Мавзолея, потом перебрались к Историческому музею, там было народу поменьше. Люди ликовали, танцевали, пели. Бросались к каждому человеку в военной форме, поднимали на руки, качали. Я не помню ни одного пьяного лица, ни одного бранного слова, хотя толкались бесцеремонно, в порыве безудержной радости. Помню темное небо над Красной площадью и поднятый на аэростатах огромный портрет Сталина, освещенный прожекторами. Помню залпы орудий из-за Кремлевской стены – праздничного салюта Первого Дня Победы.



 

 
По теме
Фото: пресс-служба губернатора и правительства МО Главный редактор медиагруппы «Россия сегодня» и телеканала RT Маргарита Симоньян рассказала, что должна была находиться в «Крокус Сити Холле» в момент теракта.
Фото: пресс-служба губернатора и правительства МО Главный редактор медиагруппы «Россия сегодня» и телеканала RT Маргарита Симоньян рассказала, что должна была находиться в «Крокус Сити Холле» в момент теракта.
РТВ-Подмосковье
Работают прекрасные специалисты - Газета Встреча Отделению детской хирургии Дубненской больницы исполнилось 3 года. Оно было открыто в марте 2021 года в условиях нового хирургического центра Дубненской больницы.
Газета Встреча
Волшебное слово "Театр" - ЦБС г. Подольска Наряду с литературой, театральное искусство является одним из важнейших средств эстетического воспитания ребёнка.
ЦБС г. Подольска
Специалисты и техника готовы к устранению подтоплений в Рузском округе - РузаРИА По поручению главы Рузского городского округа Николая Пархоменко первый заместитель главы Виталий Пархоменко провёл оперативное совещание по предотвращению подтоплений на территории Рузского городского округа.
РузаРИА