С 1999 года в России ежегодно 8 февраля отмечается День российской науки. Праздник приурочен к дате основания в 1724 году Академии наук. Как сказано в президентском Указе, «учитывая выдающуюся роль отечественной науки в развитии государства и общества, следуя историческим традициям и в ознаменование 275–летия со дня основания в России Академии наук».
Стоит заметить, что в советское время День науки отмечали в апреле. А основание ее штаба – Академии, отмечали особо. Небольшой штрих, но тоже показывает реальное понимание роли и значения, а также отношение власти к науке и ученым.
Возможно, одним из показательных и ярких в этом отношении примером, стало празднование 220–летия Академии наук.
В ноябре 1944 года, еще идет Великая Отечественная война, Сталин принимает президента Академии наук СССР В.Л.Комарова. На этой встрече Комаров как раз и поставил вопрос празднования юбилея. Ответ Сталина: «Конечно, это необходимо сделать».
Уже в январе 1945 года был создан Всесоюзный комитет по проведению празднования. Правительство выделило значительные средства. Был проведен капитальный ремонт зданий, переоснащены лаборатории, построены новые служебные и жилые помещения. Более того, ученым, испытывавшим серьезные лишения в годы войны, были предоставлены новые одежда и обувь.
Празднества начались 15 июня. В открытии и последующих заседаниях приняли участие более 1000 человек, среди которых были крупнейшие ученые из Академии наук и всех союзных республик, профессора университетов и сотрудники отраслевых научно–исследовательских институтов. Почетными гостями стали народные комиссары, руководители государственных, партийных, общественных организаций и военачальники.
Кроме того, приехали более 100 иностранных ученых из США, Англии, Франции, Канады, Австралии, Китая, Индии, Ирана, Монголии, Польши, Чехословакии, Югославии, Болгарии, Румынии, Венгрии, Швеции, Финляндии. Приведем впечатление некоторых из них.
Американский востоковед профессор А.Поуп: «Русские встретили нас чрезвычайно радушно. Они нам открыли все свои архивы. Они нас водили по своим лабораториям, некоторые из которых оборудованы лучше наших. Они ставили для нас опыты и показывали нам свои экспериментальные работы... Мы должны откровенно признать, что во многих отраслях науки русские занимают ведущее место».
Профессор кафедры географии из Стокгольмского университета Х.Альман: «Я позволю себе также выразить мое крайнее восхищение исключительно высоким уровнем русской науки. Несмотря на страшную войну, отбушевавшую в нашей части света, этот культурный уровень в СССР был не только сохранен, но и развит самым замечательным образом... То, что Академия наук СССР немногим более чем через месяц после окончания войны пригласила на празднование этого юбилея также и представителей зарубежной науки, представляется мне доказательством редкостной энергии и способности преодолевать трудности, а также стремлением восстановить интернациональность науки».
Профессор Сорбонны физиолог А.Ложье: «Для нас было глубоко волнующим и в то же время удивительным зрелищем, когда мы увидели, как на пленарном заседании академии высшее командование действующей армии торжественно пришло публично отдать честь той роли, которую сыграли советские ученые в завоевании победы».
Это «удивительное зрелище» наглядно продемонстрировало реальное отношение советской власти к науке и ученым. Ученые должны знать научную продукцию как наших друзей, так и наших врагов. Кроме того, необходимо снабдить наши институты, лаборатории имуществом и оборудованием за счет импорта. На это дело не следует жалеть средств. Это окупится с лихвой. Я просил бы Вас подумать, как организовать немедленную доставку необходимой литературы и оборудования для советских ученых, а мы вам поможем».
Безусловно, после победы социалистической революции советская Россия получила богатый интеллектуальный потенциал. Двухсотлетняя история Российской академии наук полна замечательными достижениями, именами великих ученых, выдающимися открытиями.
Но именно при советской власти этот потенциал был многократно развит и стал движущей силой решения поставленных партией большевиков грандиозных социально–экономических задач строительства нового справедливого общества.
Как справедливо заметил д.экон.н. О.Черковец, «когда сегодня кто–то говорит, что Российская академия наук якобы не соответствует каким–то там задачам «современной России», надо понимать, что это сама нынешняя Россия слишком мелка для Академии наук, поднятой усилиями И.В.Сталина на недосягаемую высоту».
А разговоры о «несоответствии» начались в эпоху «перестройки». Тогда в СМИ только и делали, что критиковали РАН. Критики требовали массового перехода на грантовую систему, ратовали за индексы Хирша и т.п. В марте 2013 г. тогдашний министр образования и науки Ливанов, активно разрушавший и то, и другое, заявил, что РАН как форма организации науки в XXI веке бесперспективна, так как нежизнеспособна.
Тем не менее, в 2024 году «нежизнеспособная» организация – Китайская академия наук опять, уже пятый год подряд, возглавила рейтинг научно–исследовательских центров мира.
И это не удивительно. Здесь, как и в Советском Союзе, правящей коммунистической партией обозначены цели поступательного развития страны и поставлены крупные задачи перед учеными для достижения этих целей. Для решения задач выделяются значительные средства.
КНР занимает второе место в мире по расходам на научно–исследовательские и опытно–конструкторские работы (НИОКР) после США. Расходы Китая на НИОКР в 2023 году составили более 3,3 трлн юаней (около 458,5 млрд долл), увеличившись в годовом выражении на 8,1%. Это составляет около 2,6% ВВП КНР. В 2024 году был запланирован рост расходов на НИОКР на уровне 10%.
Что касается нашей страны, то в 1990 году расходы на научные исследования составили 7 млрд рублей при расходной части бюджета в 200 миллиардов. Таким образом, доля науки в 3,5% в бюджете была значительно выше современных показателей многих развитых стран.
Уже на следующий год, сразу после «независимости» финансирование науки упало. В 1991–1998 годах ассигнования на гражданскую науку упали в шесть раз – с 13,44 до 2,31 млрд рублей (в постоянных ценах 1991 года). Если вычесть расходы на инфраструктуру и коммунальные платежи, то бюджет собственно исследований упал ещё больше. В середине 1990–х годов на всю науку России выделялось ежегодно 200–250 млн. долларов, что равнялось бюджету среднего американского университета.
В 1990–е годы закрылось 800 конструкторских бюро и отраслевых институтов. Это был колоссальный удар по науке и в целом по экономике, ведь отраслевые институты занимались внедрением научных открытий в промышленность. Практически полностью исчезли проектные институты, их стало меньше в 15 раз, а без этого элемента освоение новых технологий невозможно.
Типичное отношение той власти к отечественным науке и технологиям описал министр станкостроительной и инструментальной промышленности СССР (1986–1991) Н.Паничев. «Когда начался развал отрасли, в начале 1992 года, я пробился на приём к и. о. премьера Гайдару. Пришёл к нему с детально проработанным планом сохранения станкостроения. Визит продолжался не дольше минуты. Он даже смотреть ничего не стал: «Да кому нужны ваши станки?! Понадобятся – мы всё за рубежом купим!». В одной его фразе сфокусирована программа уничтожения отечественной промышленности, перевода России из страны–производителя техники в страну–покупателя».
Чем все это обернулось, мы видим сейчас. Следует напомнить, что очень многие ученые были не согласны с проводимой властью социально–экономической политикой, поддерживали КПРФ. Уже в 1994 году был создан союз учёных, отстаивающих социалистический выбор развития, марксистские методы научного поиска – РУСО. Именно в научных центрах особенно активно голосовали за коммунистов.
Так, на выборах 2011 года все наукограды проголосовали за КПРФ. Ни в одном из них «Единая Россия» не победила. В Дубне у коммунистов 28,9%, в Юбилейном – 35,6%, в Черноголовке – 33,1%, в Троицке – 27,6%, в Королеве –29,5%, в «Звездном городке» – 35,4%, во Фрязино – 31,1%, в Жуковском – 30,45%, в Протвино – 32,7%, в Пущино – 32,08%, в Академгородке Новосибирска – 36,48%, и в Кольцово (Новосибирская обл.) – 30,33%.
Возможно особенно ясно цели развала советской науки, техники, промышленности видны из следующих примеров.
В 1990–е годы было законсервировано строительство коллайдера – ускорительно–накопительного комплекса (УНК) в подмосковном Протвино. Вместо этого через 20 лет более 700 российских физиков участвовали в создании и разработке Большого адронного коллайдера в Швейцарии. В 2000 году тогдашний директор Европейской организации ядерных исследований (ЦЕРН) Р.Кашмор отметил, что «мы не смогли бы сделать БАК без них». А с декабря 2024 года российским ученым запретили доступ на БАК.
В СССР планировалось в начале 1990 годов создать орбитальную космическую станцию «Мир–2». Вместо этого в 1992 году было заключено соглашение с США о сотрудничестве в исследовании космоса. В США работа над космической станцией началась в 1984 году, но к началу 1990–х годов выяснилось, что США и страны запада не имеют технологий и не могут воплотить в жизнь проект. В итоге уникальные отечественные технологии были переданы на МКС, где заправляли американцы. А советская орбитальная станция «Мир» в 2001 году была затоплена.
Немногим лучше обстоят дела и сейчас. В прошлом году профсоюз, объединяющий более 60 тысяч работников РАН, провел пресс–конференцию – «Безрадостные финансовые перспективы российской науки в год 300–летия РАН». Как отметила председатель профсоюза Г.Чучева, «Проблем много, но недостаточное финансирование – основная. Базовые бюджеты наши институты расходуют в основном на скромные зарплаты основного персонала, коммунальные услуги и, если остается, на хозяйственные нужды. А на расходные материалы, оборудование и поддержку инфраструктуры денег не остается. И каждый институт выживает как может. Все зависит от грантов. В таких условиях чрезвычайно трудно привлекать молодежь, тем более ее удерживать, вести прорывные исследования и разработки и не выпадать из мирового научного потока».
По данным профсоюза, затраты на исследования и разработки в отношении к ВВП в последние десятилетия находился в диапазоне 1–1,1% ВВП, в 2022 году этот показатель опустился до уровня 1990–х годов – 0,94% ВВП.
Кроме мизерного финансирования огромный «вклад» в развал науки внесла «реформа» РАН.
О реформе было объявлено в конце июня 2013 года, неожиданно для научного сообщества. Проект 305828–6 закона «О Российской академии наук, реорганизации государственных академий наук и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» фактически предполагал ликвидировать РАН и создать «новой РАН» в виде некоей общественно–государственной организации. Это вызвало волну протестов по всей России.
КПРФ выступила категорически против этого очередного беспредела. Партия выдвинула лозунг «Битва за РАН – это битва за будущее России!». Это вынудило власть пересмотреть и смягчить формулировки в законе. Тем не менее, голосами партии власти, закон был принят. Как заметила «Независимая газета», в итоге реформы «академия окончательно приобрела узаконенный вид», а именно превратилась в «некий корпус академических экспертов с неопределёнными полномочиями».
В 2019 года в ходе опроса академиков, членкоров и профессоров РАН об итогах реформирования государственных академий, 64% опрошенных отметили, что «положение в российской науке [за годы реформы] ухудшилось». Как заметил академик РАН, член КПРФ Б.С.Кашин, «фактически у власти нет широкой опоры среди учёных, и это её раздражает».
Этим объясняются очередные нападки на ученых и Академию, теперь со стороны официальных пропагандистов и охранителей устоев. Ведущий Соловьев в конце 2022 года предложил упразднить РАН как, по его мнению, недостаточно эффективную. По мнению философа Дугина, «Главная проблема у нас в науке. Это почти полностью оккупированная врагом территория. Территория нашего сознания. У нас многое плохо. Но с наукой у нас эпическая катастрофа. Она вообще не русская, и ее почти нет». В СМИ то и дело появляются обвинения Академии наук, что она стала «махровым гнездом либералов».
А в это время реальные либералы, отвечающие до сих пор за науку, продолжают ее разваливать. Выступая на общем собрании РАН математик, академик РАН, член КПРФ, депутат Госдумы пятого и шестого созывов Б.С.Кашин сказал, что «пока за науку у нас в стране отвечают Фурсенко и Ковальчук, маразм в этой сфере будет продолжаться. При их участии на ключевых для развития науки постах оказываются люди, действующие в узкогрупповых интересах… тенденция административного произвола только усиливается. Вообще есть ощущение, что часть правящей верхушки прямо–таки ненавидит академическую науку и сохранившиеся остатки академических свобод. Но концепция организации науки, которая внедрена сейчас в России, не жизнеспособна. Наукой (помимо верховной власти, которая занята «стратегическими» вопросами) руководит министерство, которое ничего в науке не понимает и ломает голову над вопросом, как измерить эффективность научного труда».
Тем не менее, несмотря на все трудности и потрясения, усилиями множества настоящих подвижников науки, она сохраняет свой высокий потенциал. И это можно считать настоящим подвигом российских ученых.
Лозунг «Битва за РАН – это битва за будущее России!» остается актуальным. И КПРФ продолжит эту борьбу.
Константин Черемисов, зам. Председателя Московской областной Думы, второй секретарь МК КПРФ, член ЦК КПРФ, полковник запаса
